Château de l’Orgère. Русский мир во французском замке

Как началось

В 1912 году скромный француз, неожиданно получивший наследство от умершего в Южной Америке дяди, затеял стройку. Вскоре грянула Первая мировая война, и стало не до замков. Незадачливый строитель успел лишь разбить красивый парк, завершить фасадные работы, после чего разорился. Недостроенное здание выкупил владелец местной бумажной фабрики.

В начале 1920-х годов Рив — маленький город, и центр бумажной промышленности у подножия Альпийских гор — остро нуждался в квалифицированной рабочей силе.

В 1924 году в Рив приехали супруги Мельник — Константин Семенович и Татьяна Евгеньевна (урожденная Боткина). Татьяна — дочь лейб-медика Евгения Боткина, убитого вместе со всей императорской семьёй в Екатеринбурге в Ипатьевском доме, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. По воспоминаниям организатора убийства царской семьи Я. М. Юровского, Боткин умер не сразу — его пришлось «пристреливать».

Мельники сумели убедить местных французских фабрикантов пригласить на работу беженцев. Владельцы фабрик согласились, и даже приобрели для работников недостроенный замок Оржер. После этого соотечественников стали приглашать переехать во Францию. Многие из них к тому времени осели на Балканах, в Болгарии. Русские офицеры жили там с семьями в землянках, не имели работы и голодали. Во Франции они обрели дом, а город Рив стал центром русского зарубежья.

Таким образом, на работу в Рив прибыли семьи русских военных из Болгарии и Сербии, бывшие ранее в Галлиполи и на Лемносе. Старшим среди них был полковник Борис Николаевич Гонорский.

Существование сплоченной русской колонии началось с обустройства храма Св. Михаила Архангела.

Дворянская коммуналка

— Это была настоящая коммуналка. Замок внешне выглядел солидно, красиво, но внутри, кроме стен, не было ничего, никаких удобств. Переселенцы всё обустраивали своими руками. А знаете, как пошли русские на работу на фабрику в первый день? Строем, в военной форме. Другие рабочие и служащие были обескуражены. А у них, у наших бывших офицеров, просто больше ничего не было — только то, что осталось на плечах при исходе из России. Фабрикант дал им некую сумму на приобретение штатской одежды. И они оделись в тёмные костюмы, белые рубашки с галстуками. Так и ходили, вызывая удивление французов своей элегантностью, а француженки влюблялись… — Граф Андрей Мусин-Пушкин, внук полковника Гонорского.

— В Риве было хорошо, душевно. Уголок Родины на чужбине. В замке собрали библиотеку, в цокольном этаже оборудовали православный храм Святого архангела Михаила, даже открыли самодеятельный театр. Ставили спектакли, играли свадьбы, регулярно проводили собрания, отмечали семейные и государственные праздники России.

В приход наведывались православные из Гренобля и Лиона. На Пасху женщины готовили куличи, мужчины играли в городки... Да, мы потеряли Родину, но старались хранить ее традиции.

Русский мир

Большинство эмигрантов были достаточно квалифицированы и образованы. Некоторые из них вскоре стали учителями иностранных языков, музыки, танцев. Сюда приезжали с концертами, лекциями и докладами русские артисты, писатели, общественно-политические и военные деятели. По рассказам старожилов, в замке бывали И.А. Бунин, И.С. Шмелев, Б.К. Зайцев. В замке действовали военно-училищные курсы, которые готовили последних юнкеров России. Визиты военных вождей эмиграции А.П. Кутепова, Е.К. Миллера, А.П. Архангельского запечатлены на фото или в автографах генералов на их памятных портретах. В Риве продуманно воспитывали детей, молодежь, прививали им русскую культуру. В цокольном этаже замка оборудовали храм святого архангела Михаила. Практически все русские Рива и окрестностей были прихожанами храма.

Русские жили изолированно, устраивали многочисленные концерты и конференции. Очень активна была церковная жизнь, а одним из прихожан построенного в замке храма стал композитор Игорь Стравинский, семья которого жила неподалеку.

Был в Риве и свой советский шпион. Его удалось разоблачить благодаря Гонорским. Этот человек выдавал себя за князя Георгия Щербатова, принимал активное участие в жизни Русского замка, пел песни, играл на гитаре, был душой компании. Но, на его беду, нашлись люди, хорошо знавшие семью Щербатовых. Им хватило нескольких минут и пары уточняющих вопросов, чтобы почувствовать подвох. Сомнениями поделились с остальными, и они решили на следующий день вызвать лже-Щербатова и устроить официальный допрос, но шпион, не будучи дураком, почуял неладное, не стал ждать и ночью исчез в неизвестном направлении. Только его и видели!

Среди эмигрантов было много военных, они организовали военные курсы, которые существовали под видом спортивного клуба. Офицеры надеялись, что большевики пришли к власти ненадолго, и готовились к борьбе за родную землю. В то время русская армия была единственной иностранной армией, которая могла использовать своё оружие и униформу на территории Франции. Для продолжения военных традиций и формирования себе смены из молодежи, в Риве были организованы военно-училищные курсы под руководством старших офицеров Русской армии генерала Врангеля.

Два вечера в неделю и выходные были посвящены практической и теоретической подготовке. В подвале замка были оборудованы казармы, где юнкера обучались военному делу. Эти курсы, подчеркивает давали не только теоретическую, но и практическую подготовку — у юнкеров были даже ружья, перевезенные из Болгарии старшими соратниками. Парк и окрестности использовали для полевых занятий, пробовали заниматься кавалерийской подготовкой, а лошадей брали из похоронного бюро (тех, что возили катафалки).

В летний период в парке разворачивались лагеря русских скаутов и «витязей». Все приезжающие в Рив замечали: в замке царит особая атмосфера патриотизма, господства Белой идеи, готовности отдать свою жизнь за Россию.

Второй исход

Русская колония в городке Рив просуществовала до почти 1970 года. Позже замок национализировали, сейчас это собственность мэрии. Работы на бумажных фабриках становилось все меньше, колонисты разъехались.

Сегодня замок заброшен. Представителями русской эмиграции обсуждается вопрос о создании в этом замке музея, посвященного пребыванию в Риве русских. Бесхоз­ное строение пришло в упадок, и начало разрушаться. Мэрия Рива ищет инвесторов для восстановления замка – в том числе и потомков эмигрантов первой волны, которые, возможно, захотят восстановить в русской глубинке свои родовые усадьбы.

Андрей Мусин-Пушкин: Замок выкупить - пара пустяков. Деньги сравнительно небольшие. А вот ремонт обойдется в копеечку. Пока никто не готов раскошелиться. Город планировал сделать там медиатеку, на это понадобилось бы около пяти миллионов евро. Для маленького Рива сумма неподъемная. Сейчас там из русского - только Замок и могилы. Точнее, памятник, построенный моим дедушкой. Он выкупил участок земли, собрал прах из разбросанных захоронений, за которыми никто не следил, и соорудил мемориал в честь соотечественников, упокоившихся во французской земле. Мэрия Рива решила, что памятник - исторический объект, который должен быть сохранен. Каждые тридцать лет надо вносить определенную плату, чтобы за местом ухаживали, наводили порядок. Городские власти взяли заботы на себя. Спасибо им.