Человеческий зоопарк в Венсенском лесу

Да-да, французам, редко покидавшим свою страну, решили показать, как живут люди в далёких заморских территориях. К делу подошли с размахом: поделили парк на зоны, построили павильоны, стилизованные под этнические, и привезли туда почти три с половиной тысячи конголезцев, индокитайцев (территория сегодняшнего Вьетнама, Камбоджи, Лаоса и Бирмы), канаков (Новая Каледония), мальгашей прямиком с Мадагаскара, суданцев и самых настоящих туарегов. Последние должны были отдуваться за все африканские колонии — от Алжира и Туниса до Нигера до Мали.

Привезли, понятное дело, не просто чтобы этнические французы тыкали в них пальцами и потешались, а заставили вынужденных поселенцев делать то, чем те занимались у себя на родине: выращивать рис, собирать кофе, строить времянки из бамбука, сцеживать в высушенные тыквы сок каучукового дерева и лазать по пальмам за бананами.

Инициатором этого странного мероприятия выступило Société française de colonisation (Французское общество колонизации). Оно же организовало и продажу входных билетов — отнюдь не дешёвых: по тем временам за 5 франков можно было купить многотомник Дюма в твёрдой обложке, но народ валил валом. Согласно выпискам из налогового реестра, с мая по октябрь 1907 года “человеческий зоопарк”, а иначе французы это и не называли, посетило почти два миллиона человек.

Разумеется, в Венсенском лесу не было никаких клеток, обитатели “зоопарка” жили в привычных для них условиях, их кормили, одевали и даже платили им что-то вроде зарплаты. Поэтому, когда с этим странным развлечением решили закончить и отправить обитателей павильонов по домам, некоторые упросили директоров тропического сада оставить их на месте. Жизнь в сытой Франции оказалась привлекательнее возвращения в родную среду.

Так что в усечённом виде странный человеческий заповедник в Венсенском лесу просуществовал до 1910 года. Чтобы привлечь публику, которая довольно быстро пресытилась наблюдениями за довольно скучной, с какой стороны ни посмотри, жизнью заморских деревень и их обитателей, в саду организовывали представления — вроде набегов кочевников из Марокко на павильоны других стран. Понятное дело, что за такие шоу брали дополнительную плату, но французы, не обеспеченные тогда ещё не изобретёнными телевизорами, с радостью отдавали свои деньги.

Наверное, это продолжалось бы и дальше, но началась Первая мировая война, и в павильонах организовали госпитали для раненых из Колониальной Армии. Этакий совершенно расистский жест — лечить “цветных” отдельно от “белых”. Но надо понимать и расстановку сил в тогда ещё совершенно не левацкой стране. А после окончания войны, отдавая дань памяти сражавшимся за Францию, установили на территории сада четыре мемориала павшим воинам из Лаоса и Камбоджи, с Мадагаскара, индокитайским католикам и общий — для чёрных солдат регулярных войск.