Французский фотограф Жак-Анри Лартиг (Jacques Henri Lartigue) появился на свет 13 июня 1894 года в Курбевуа, под Парижем. С 6 лет он начал снимать на отцовский фотоаппарат. В объектив юного фотографа попадали друзья, воздушные змеи, семейные игры в догонялки, и забавы у бассейна. Он рано сформировал и сохранил художественную манеру, в которой соединились эстетика неожиданно пойманного мгновения с интимным отношением к фотографируемому объекту, что особенно характерно для женских портретов.
В 1910-1940-х гг. Лартиг снимал автогонки, пионеров авиации, лыжников на горном курорте в Шамони, летние пляжи на Ривьере, деятелей искусства, театра и кино. Его музами были самые прекрасные женщины, в том числе три жены фотографа и его любовница – румынка Рене Перль, с которой он плодотворно работал на протяжении 2-х лет в Биаррице.
В 1922 году работы Лартига выставляли в различных салонах. Но по-настоящему широкое признание пришло к нему гораздо позже, после выставки в Нью-Йоркском музее современного искусства и публикации портфолио в журнале «Лайф» в 1963 году.
Жак-Анри Лартиг вошёл в историю как автор смелых и оригинальных кадров для своей эпохи. Он умер в сентябре 1986 года в Ницце.
Биарриц, 1927.
Гран-при автомобильного клуба Франции, Дьеп, 1912.
Берг, Ивонн, мадам Шаварель, Ле Боссон, Шамони, Франция, 1920.
Межев, 1930.
Лазурный берег.
Ла-Боль, 1920-е.
Гонки, 1911.
Сюзанна Ленглен, Канны, 1921.
Цвет и жизнь
С его чувствительностью к женской красоте, пристрастием к спорту и другим видам активного отдыха, Лартиг фотографировал всё, что было сердцу дорого: модных женщин, элегантные автомобили, отдых в Альпах и на Французской Ривьере. Его фотографии хорошо описывают среду, в которой он жил, представляя счастливую хронику буржуазного французского общества на протяжении двадцатого века.
Снимая с помощью автохромного процесса, приходилось придерживаться длинных выдержек, делать мгновенные снимки техника не позволяла. А стремление фотографа заключалось в том, чтобы «уловить нечто чудесное, происходящее в доли секунды». Поэтому Лартиг с 1927 года возобновил чёрно-белую съёмку, которой придерживался до 1948 года. С распространением цветной плёнки он вновь вернулся к фотографиям в ярких красках и уже до самой смерти снимал в цвете.
Его цветные работы на удивление свежи: французская провинция, любимые женщины фотографа, известные друзья (Пикассо, Феллини) и проблески путешествий. Они менее пропитаны энергией тех первых автохромов и в большей степени выражают чувство покоя и удовлетворения. В целом его работа складывается в оду радостной жизни.
«Для меня жизнь и цвет неразделимы, – писал Лартиг. – Я всегда был художником. Поэтому я всё вижу глазами художника».
Фотографа не слишком интересовали эстетские пейзажи или глубокомысленные бытовые зарисовки, он как будто хотел каталогизировать окружающую его действительность: родственников, друзей и, в первую очередь, детские игры. Жажду движения, присущую каждому ребёнку, он преобразовывал в фотокарточки.
Многим людям стыдно признаться, что вечером перед телевизором они любят посмотреть глуповатую комедию или бессмысленный, но напичканный экшном боевик. Жак-Анри Лартиг и не пытался прикидываться глубокомысленным снобом – в детстве ему нравилось снимать игры друзей, в юности – всевозможную технику, в молодости – своих невероятно красивых жён и любовниц. Видимо, по этой причине работы Лартига довольно долго не рассматривались всерьёз ценителем фотографии. А между тем, его творческая одержимость обнаруживается уже в детских дневниках, где Лартиг пишет: «Жаль, что я не могу сфотографировать запахи!».
Он мало выставлялся, каталогизировал свои опыты, но зарабатывал на жизнь в основном живописью. Работы Лартига были переоткрыты много лет спустя Чарльзом Радо из знаменитого агентства Rapho. Первой крупной выставки в нью-йоркском Музее современного искусства, прославившей его на весь мир, Лартиг удостоился на пороге семидесятилетия – чудовищная несправедливость. Но разве чья-то зашоренность может помешать насладиться снимками, как будто впитавшими в себя деятельную силу жизни?
Его фотографии - это одновременно и домашний дневник, где сохранены все близкие Лартига, и бережно подписаны его рукой. Это и безусловно новаторски-экспериментаторский материал, где возможности фотоаппарата используются максимально широко. И фэшн-фото, особенно если дело касается возлюбленных Лартига. Это нечто большее, чем всё вышеперечисленное.
«Я никогда не делал снимков по какой-либо другой причине, кроме той, что в тот момент это сделало меня счастливым», – говорил фотограф.
Шторм в Ницце. 1925.
Флоретт, Елисейские поля, 1944.
Париж, 1911.
Лыжные гонки в Шамони, 1913.
Кузена Каро и мистер Плантевинь, Виллервиль, 1906.
Джон Ф. Кеннеди, 1953.
День рождения Дани, 1926.
Этрета, подруги моей матери, скала над портом, 1910.
Руан, 1926.
Несмотря на большие возможности (семья была достаточно богата), Жак Анри не получил высшего образования, ограничившись лишь уроками живописи, которая и стала существенной частью его доходов.
Кроме того, Лартиг много снимал богему. Особенно близок он был кино, фотографируя великих режиссёров («Федерико Феллини») или процесс киносъёмок («Безумие Зигфилда»). Это и неудивительно – Лартиг порой исполнял роль художника или ассистента продюсера, что его вполне устраивало. Трудно представить человека, у которого так непропорционально соотносились талант и отсутствие честолюбия!
Наследие Лартига поражает воображение – сто тысяч фото, семь тысяч страниц дневников и тысяча пятьсот картин. Но не меньше поражает жизнь или даже несколько жизней, которые прожил Лартиг за девяносто два отмеренных ему года. Нераспознанный гений, чистая радость творчества, бурные хитросплетения любви, запоздалая, но не менее долгожданная слава и творческая старость, совпавшая с коммерческим успехом. Прикоснёмся и мы к удивительному архиву Жак Анри Лартига!
По материалам cameralabs Основной текст: Дмитрий Николов
Konstantin Soldatov 
